за малышом — в голландию

Рожать за границей — это здорово или нет? Это по-другому. Наша рассказчица убедилась в том, что, желая произвести на свет малыша в чужих краях, стоит приготовиться рожать по чужим правилам.

У меня за плечами опыт классических советских родов: беби-бум, начало лета, «приличные» роддома поголовно закрываются «на мойку», многоместная палата, стимуляция. Это до родов. Во время них, как водится, — разрывы с последующим зашиванием. Наконец, свидание с ребенком, состоявшееся лишь через сутки. И то после моей попытки самовольно проникнуть в детскую и хоть глазком глянуть, как там мой мальчик. Все это я слишком хорошо запомнила. Поэтому, когда во время моей второй беременности муж получил подтверждение о длительной командировке в Гаагу, я поблагодарила судьбу за удачу: «Надеюсь, в этот раз все будет совсем, совсем иначе».
Очевидно, кто-то наверху внял моим мольбам. Во всяком случае, сразу по приезде стали всплывать подробности местной родовспомогательной системы, которые мне с непривычки очень даже нравились. Во-первых, впечатляла голландская основательность, предполагавшая поиск акушерки буквально с первых дней беременности. Другая особенность национального характера — непрошибаемое спокойствие. В России предвкушение очередного визита к врачу с дежурным «обмером» и «обвесом» на неделю лишало меня сна. Здесь же доктора записывали цифры — признаюсь, немаленькие — в карточку и улыбались. «Ребенок? Все отлично! Не волнуйтесь!» Да и в питье меня никто не ограничивал. И я пила и радовалась жизни, пока…
Пока не выяснилось, что мое намерение «в случае чего» потребовать эпидуральную анестезию в голландских условиях было утопией. В отличие от соседней Франции, где практически никто не рожает без анестезии, в Голландии обезболивание при родах — только по серьезным показаниям. Это сейчас я радуюсь, что мне удалось обойтись без медикаментозного вмешательства на всем протяжении беременности и родов. А тогда, мягко говоря, пришлось изрядно понервничать.
Наконец настал день, когда я почувствовала приближение родов. Меня предупредили, что акушерку следует беспокоить, когда схватки начнутся стабильно через каждые три минуты. Поэтому в день, когда процесс потихоньку начинался — то затихая, то усиливаясь, — мы успели навести порядок в квартире, пройтись по ярмарке и, под занавес, поужинать в китайском ресторане. Акушерке Досе стали звонить в пять утра. Муж при этом заметил: «Я бы никогда не смог быть акушером. Мало ли что я в такую рань спросонья наобещаю, а потом повернусь на другой бок и засну». Но Дося не подвела, и мы всем семейством направились в больницу «Красного креста». Здесь она проткнула мне околоплодный пузырь… и куда-то ушла. Без предупреждения. Вместо нее явилась медсестра, которая, как если бы мы были просто гостями, принесла нам кофе, включила музыку — и оставила дожидаться развития событий. Нет, я, конечно, знала, что в Голландии к родам относятся как к естественному процессу, но чтобы настолько!
Вскоре я «посмела» заикнуться об обезболивании. Меня быстренько успокоили: «Все идет так хорошо, что скоро вы уже родите»… Это «скоро» длилось еще четыре часа, в течение которых мы с мужем танцевали и распевали песни в притихшей Гаагской больнице. А мама снимала все это на видеокамеру. Когда схватка становилась особенно сильной, муж обнимал меня сзади и я грелась спиной о его живот. И вот я почувствовала, что, кажется, приближаются потуги. Обнаруженная в коридоре медсестра сообщила, к нашему изумлению, что акушерка поехала к другой роженице. «Так вызывайте ее обратно!» — возмутилась я. «Подумаешь! — сказали мои развеселившиеся родные. — Сейчас вымоем руки и справимся сами». «Боюсь, это будет слишком естественно», — у меня хватило сил улыбнуться сквозь боль, а она к тому времени была уже просто нестерпимой. К счастью и моему успокоению, наша беглая повитуха вскоре появилась. Зато захотел исчезнуть мой муж. И я его вполне понимала: ну зачем, спрашивается, он должен смотреть на меня, вывернутую наизнанку? Он и так уже зеленый. И к тому же без сменной обуви. Как выяснилось, убедить голландский персонал отпустить нашего папу было так же сложно, как убедить отечественный — разрешить ему присутствовать на родах. Они просто не понимали, как такое может быть: ребенок общий, а рожает одна мама. И мне пришлось громко закричать: «Ой, я больше не могу!» В 9-3° утра мой малыш появился на свет, огласив коридоры больницы сердитым криком. Материнские удовольствия вроде срочного обнимания мокренького крохи и сиюминутного прикладывания к груди были мне обеспечены. После чего папа вприпрыжку проследовал за педиатром в детскую, а я осталась отдыхать после проделанной работы. Разлука была недолгой, поскольку уже через два часа мы всей нашей пополнившейся семьей ехали домой: в Голландии не принято «мариновать» молодых мам в роддоме по нескольку дней.
Как я сейчас понимаю, разница между моими первыми родами и вторыми была скорее именно в комфорте, душевном и не только, которого в 90-х у нас, увы, не наблюдалось. Но, глядя на «тамошних» мамаш, я все же осознаю, что когда беременная пьет пиво — это неправильно. Даже в Голландии. Что килограммы, наеденные за беременность без строгого присмотра врачей, потом трудно сбрасывать. А в этом году ту же чистоту, комфорт, улыбки врачей и присутствие папы — правда, в стерильных бахилах — моя подруга получила не выезжая за границу.